|
Отец вел бой за высоту,
Бил до последнего патрона.
И спас щепоть ее, лишь ту,
Что с кровью припеклась к ладоням.
И чтоб уменьшить груз утрат,
Невыносимо гнущий книзу,
Отец в окопе у Карпат
Соскреб с ладоней землю в гильзу.
Потом дополнил он ее
Землею с холмика комбата
И, сплющив гильзу о цевье,
В свой вещмешок на память спрятал.
Когда на кручах у Днепра
Свинцом был скошен взвод солдатский,
Отец мой взял средь алых трав
Щепоть земли с могилы братской.
Когда же вспыхнул средь зимы
В неравной битве гордый Харьков,
Зажал в ладони горсть земли
Земляк отца, сраженный в парке,
И, умирая, прохрипел:
"Браток, спаси крупицы эти -
Я здесь весною на тропе
Любовь свою впервые встретил..."
Редел в боях уставший полк
У сел и на глухих разъездах.
И пополнялся вещмешок
Землей и пеплом, как возмездьем.
Когда бойцы валились с ног.
И отдыхали после схватки,
Отец латал свой вещмешок
Кусками старой плащ-палатки...
И вдруг ожившая земля
Из вещмешка, из-под заплаты
Росток зеленый подняла,
Как меч из ножен, для расплаты...
И зов ее был как приказ:
"Ребята!.. Что же мы! Куда же!
За Волгой нет земли для нас,
Иль победим, иль здесь поляжем!"
И, как один, бойцы вросли
В откос Мамаева кургана.
И крылья славу разнесли
По всем фронтам и дальним странам.
Стоит курган, как пьедестал.
Былое мужество хранит он...
Отец мой так и не узнал,
Что он из вечного гранита,
И, голову пред ним склоня,
Твержу я гордо монументу:
- Отец, ты вынес из огня
Не вещмешок, а всю планету.
|
|
